КРЕАЦИОНИЗМ И НАУКА:

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ НЕСОВМЕСТИМОСТЬ

 

Идиотизм нашей современной жизни неизбежно ведет к соответствующим интеллектуальным последствиям, проявляющимся в том числе и в той окрошке в головах некоторых «науковців», которая у них сходит за своеобразную методологию. Это, безусловно, суверенное право каждого. Ну, примерно, как «нетрадиционная сексуальная ориентация» некоторых личностей. Но и в том, и в другом случае проявляется активное стремление «нетрадиционщиков» к расширению круга адептов, а это уже социально значимо. Характерным показателем в этом отношении является вполне серьезное (это в ХХІ-то веке!) обсуждение на страницах «2000» замшелых креационистских «идей». Обсуждение вроде бы и закончилось, но вопросы остались.

Когда читаешь то, что пишут креационисты, размахивающие при этом своими учеными степенями и званиями, от энергичных выражений удержаться трудно (обидно же за родное «научное сообщество»!). Но коль уж проблема возникла, инвективами не отделаешься.

Конечно, можно было бы и дальше двигаться путем разбора логических несообразностей креационизма. Возьмем, к примеру, утверждение, что человек не «произошел от обезьяны» (на самом-то деле от своих человекообразных предков, те от древних млекопитающих, последние от  рептилий и т.д.), а является результатом «акта творения». Зачем же тогда «сверхинтеллект», «высший разум», «бог» (или кто там еще) избрал такой странный путь создания каждого конкретного творения, при котором его зародыш проходит стадии, никакого отношения к «готовому человеку» не имеющие? С креационистских позиций существующий путь развития индивида (онтогенез) должен выглядеть сущей нелепостью.

А с эволюционистских все в порядке, поскольку генотип - не только не «макет», но и не «чертеж» будущего организма; это «технологическая карта» для его формирования. И создана эта «карта» не в результате единичного креативного акта, а в процессе той самой эволюции, последовательные удачные «конструктивные решения» которой она и отражает. Причем каждое из этих решений в свое время отсекло множество других возможных эволюционных линий.

Поэтому, кстати, случайный характер эволюции вовсе не требует перебора всех возможных вариантов, на практическую неосуществимость чего так напирают креационисты. Каждое реализовавшееся конструктивное решение достаточно определенно влияет на последующие. Случайно возникшее направление эволюции определяло дальнейшие, каждый раз отсекая множество других, на его базе уже невозможных.

А вот сами крационисты вряд ли могут вразумительно ответить, как «сверхинтеллект», целиком создающий сложнейшие (и взаимосвязанные) структуры, может переработать безусловно необходимую для этого невероятную массу информации (возможных «решений»). На такие «информационные ограничения» указывал в свое время еще известный специалист в области строения мозга и кибернетики У. Росс Эшби.

А что вообще собой представляет этот самый «сверхинтеллект»? От самих креационистов внятного ответа ожидать не приходится. С научной же точки зрения все четко - имеет место достаточно обычный мифологический процесс отделения определенного свойства реального человека от его носителя с одновременным его гипертрофированием. По словам известного философа А.Ф.Лосева, благодаря ему у древних «природа … вдруг наполнялась живыми существами, но по своей огромности и силе уже бесконечно превосходившими человека и потому часто получавшими вид всякого рода чудовищ и страшилищ». Современные же креационисты своему сверхинтеллектуальному «страшилищу» даже не удосужились придать какую-то определенную форму бытия.

Без ответа давно уже остается и ряд других вопросов. Если «высший интеллект» сотворил все сущее, то кто сотворил самого творца? Если он существовал всегда, но не было мира, то когда и почему «высшему разуму» явилась вдруг фантазия этот мир создать? Когда он творил мир, были ли его действия строго однозначными и детерминированными, или же сверхинтеллект обладал (и обладает) «свободой воли»? И чем в первом случае его «воля» отличалась бы от тех же объективных законов природы, а во втором - о какой науке вообще может идти речь? И т.д., и т.п.

Но сколько бы нелепостей в креационизме мы не обнаруживали, они еще ничего не доказывают - наука (в том числе, конечно, и эволюционная биология) имеет вполне достаточно собственных. Проблема заключается не в частностях, а в общеметодологическом подходе.

Наука - это вовсе не любое собирание сведений о мире. Знания об окружающем мире должны быть сведены в определенную систему. Человеческая мысль во все времена стремилась тем или иным образом систематизировать добытые знания. Характер этой систематизации, в свою очередь, определялся уровнем накопленных знаний. На первом этапе, при весьма еще низком их уровне, на основе образного мышления формировалась система мифологии, «накладывающая» известные (а скорее привычные) явления ближайшего окружения на всю действительность, персонифицируя природу и общество. Следующим шагом стала философия, которая на основе априорных элементов – категорий – идеально конструировала мир в виде более или менее связной системы этих элементов, опять же «накладывая» полученную конструкцию на действительность в качестве картины, полностью ее отражающей, – хотя и в самом общем виде. И только на третьей, научной стадии отражения мира с достижением достаточно высокого уровня знаний сам этот мир в своем разнообразии стал основой обобщений в систематически связанных понятиях.

Один из главных аргументов креационистов против «эволюционистской науки» - обвинение ее в кризисах, тупиках, незнании ответов на те или иные вопросы. Им и невдомек, что это как раз и есть нормальное состояние настоящей науки. От прочих систем познания мира наука в интересующем нас здесь отношении отличается по крайней мере двумя особенностями. В отличие от философии (как, впрочем, и от мифологии) она не претендует на изначально всеохватывающую картину мира - ни вширь, ни вглубь. Сама по себе она в принципе фрагментарна. Как писал Маркс, «историческое развитие всех наук приводит к их действительным исходным пунктам лишь через множество перекрещивающихся и окольных путей. В отличие от других архитекторов, наука не только рисует воздушные замки, но и возводит отдельные жилые этажи здания, прежде чем заложить его фундамент».

   Это с одной стороны. А с другой, вследствие принципиальной исторической неполноты знаний, науке столь же принципиально свойственны не только истина, но и заблуждения. Только «полный набор» законов природы мог бы обеспечить и полное объяснение последней. Однако, как писал известный физик Р.Фейнман, «нам известны не все основные законы… Каждый шаг в изучении природы - это всегда только приближение к истине, вернее, к тому, что мы считаем истиной». Неполнота знаний приводит к заблуждениям. Процесс же отделения истины от заблуждений бесконечен, претензии на «окончательную истину» беспочвенны. Именно на этой особенности науки и паразитируют различные виды псевдонауки, в том числе и креационизм.

Можно гордиться величественной поступью науки, но в оценке достигнутых результатов следует быть скромнее. Человечество еще только-только подняло взгляд к звездам, и пройдет немало времени, прежде чем мы получим хотя бы более или менее удовлетворительное представление о строении Вселенной. Мы действительно пока не знаем (и, может статься, нескоро еще узнаем), каким образом сформировалась сложнейшая структура ДНК. Однако когда-нибудь мы все же постигнем и эти, и другие «тайны» природы, и для этого не понадобиться выходить за пределы действия ее законов. Но откуда же, в таком случае, мы можем быть уверены, что именно исследование эволюции материи - правильный путь? Вот здесь-то и  играет свою важнейшую роль методология.

Одна из основ научной методологии - изоморфный характер законов природы. Оказывается, что описания процессов в самых различных областях реальной действительности имеют между собой весьма значительное сходство. Почему? Сие нам не известно, но мы постоянно убеждаемся, что это именно так. И именно указанное обстоятельство позволяет пользоваться математическим описанием законов природы. Тот же Р.Фейнман писал: «Почему мы можем пользоваться математикой для описания законов, не зная их причины? Никто и этого не знает. Мы продолжаем идти по этой дороге, потому что на ней все еще происходят открытия».

Но, разумеется, научная методология не сводится к изоморфности законов. Вот, например, в процессе дискуссии один из креационистов сетовал, что эволюционная наука не может доказать двух из своих основных аксиом, а третья доказана только частично. Но если это что и доказывает, то только то, что имярек ничего не понял в существе аксиоматического метода. Аксиомы в принципе недоказуемы логическим путем, они - результат широко понимаемой общественной практики. Сам же аксиоматический метод является важнейшей частью научной методологии. Сюда же относятся и положения диалектики, обобщающие основные законы развития. В газетной статье не место излагать основы научной методологии, но любой, кто считает себя ученым, должен бы знать их не понаслышке.

Причем все положения научной методологии имеют индуктивный характер, т.е. являются результатом обобщения множества частных случаев. Сама по себе методология - не наука, это - «здравый смысл» ученого. Конечно, обывательский «здравый смысл», сформированный на основе личного опыта «в четырех стенах домашнего обихода», плохой советчик в научных исследованиях. Но в науке, с выходом на «широкий простор», с включением опыта всего человечества он, по словам А.Грамши, «в ряде случаев устанавливает ясную, простую и доступную причину, не позволяя никаким метафизическим, псевдоглубокомысленным, псевдоученым и т.д. ухищрениям и премудростям совлечь себя с пути».

К сожалению, самые высокие регалии, честно заработанные в конкретных областях науки, вовсе не исключают дремучего невежества в методологических вопросах. Но настоящие ученые, даже верующие, к научным выводам никакого «творца» не привлекали. Их успехи были достигнуты не благодаря, а вопреки вере в бога. Так, хотя Ч.Дарвин окончил богословский факультет, его эволюционное учение - один из самых мощных инструментов борьбы с поповщиной. А вот величайший ученый всех времен и народов И.Ньютон, наоборот, всякой ерундой вроде трех законов механики его имени или всемирного тяготения занимался только в молодости. В зрелые же годы он обратился к серьезным проблемам, как то, например, исследованию смысла числа «666» в Апокалипсисе. Ну, и кого сегодня интересуют его «достижения» в этой области?

И, наконец, возвращаясь к положившему начало упомянутой дискуссии письму о несовершенстве школьных учебников, лишенных благотворных креационистских идей. Современные учебники, конечно, весьма далеки от совершенства. Но не дай бог улучшать их предлагаемым образом. Креационизм пока ничем (кроме широковещательных заявлений приверженцев) не доказал своего права на включение его идей в школьные программы. Вас не признают - так убедите большинство в своей правоте. Именно этим путем шла «эволюционистская наука» - через неприятие большинства, противодействие религии и даже через костры инквизиции. Потрудитесь пройти этот путь и вы, господа креационисты (тем более, что костры вам не грозят). Однако пока (и если) креационизм честно не завоюет себе места под научным солнцем и широкого признания в обществе, его сторонников следует держать от школы на расстоянии пушечного выстрела.