Леонид БЕРЕСТ

МЫ, МАЛОРОССЫ

 

Да, малороссы. Так называемые национал-демократы ненавидят это слово лютой ненавистью. А, казалось бы, что в нем плохого? Именно отсюда, с Киева, с Малой Руси начиналась та Русь, которая потом стала Великой: «Киев - мать городов русских». Потому она и «малая», что изначальна - а вовсе не в целях уничижения, как это мнится нашим измученным комплексом неполноценности националистам. Вон в Польше есть регион, именуемый «Малой Польшей» - и никого это там не шокирует.

Если «украинцы» - неизмеримо лучше, то объясните, почему «батько нації» Тарас Шевченко ни разу не назвал себя украинцем? И не к «украинцам», а к «землякам» обращал свою поэзию. Слова такого не знал, стеснялся, боялся? А кто помнит, что в последний год своей жизни великий Кобзарь работал над «Букварем языка южнорусского»?

Но нашим «національно свідомим» не до этого, у них другое на уме. «Мы - европейцы!». Им кажется, что это звучит гордо. И они хотят в Европу. Да вы же в ней и есть, прямо в самой середке! Не в Европу вы хотите, хлопцы, а в западноевропейскую цивилизацию, и мечтаете, чтобы вас считали европейцами как раз в этом, цивилизационном смысле. Только вот это уж - пардон. Чтобы стать «европейцами» именно в этом смысле, мало объявить, что вы «разделяете европейские ценности», нужно быть наследником западноевропейской истории.

Так ведь не наши же предки вместе с Карлом Великим объединяли франков и германцев, не они строили Священную Римскую империю, а затем торговали черными рабами, колонизовали по всему свету «дикарей», подминая под себя все новые и новые «нецивилизованные» земли. И не они ходили в крестовые походы, утверждали католический мир, активно участвовали в многовековых разборках между папской и королевской властью, переживали восторги Возрождения и ужасы Реформации. Все это делали предки нынешних западноевропейцев (или, по их терминологии, «европейцев») - сходились и расходились, дрались и мирились, совместно создавая свою, западноевропейскую цивилизацию.

А наши в это время возводили Киевскую Русь, как могли противостояли татаро-монгольской навале, потом отбивались от «клятых ляхов», «турчина» и «татарина», защищая свой, православный мир. Это они поставляли Российской империи лучшие кадры интеллектуалов и администраторов, вместе с «москалями» колонизовали «ничейную» Таврию, «прорубали окно в Европу», осваивали суровую Сибирь, совместно с ними, а потом и с другими народами созидая совершенно иную, но столь же свою собственную, евразийскую цивилизацию.

Специфику же исторической судьбы Украины определило то, что в период, когда из народностей начали формироваться нации, она оказалась под влиянием чужой цивилизации. Сначала стала окраиной (потому и «украинцы») Литовского княжества, а затем - Речи Посполитой. И если литвины не особенно вмешивались во внутренние дела русичей, то с поляками дело обстояло существенно иначе. Развернулась колонизация, польский пан с челядью двинулся на новые земли, не только неся местному населению социальное порабощение, но и навязывая ему польскую культуру, в том числе и язык. Навязать последний, конечно, не удалось, но взаимодействие польского языка со славяно-русским привело к формированию нового социального явления - украинского языка.

Этот процесс имел две существенных особенности. Во-первых, формирование нового языка шло только там, где имело место непосредственное порабощение, т.е. в сельской местности; в городах языковое развитие происходило иначе - по своим внутренним законам и, естественно, под влиянием развивающегося на той же славяно-русской основе русского языка. Во-вторых, упомянутое взаимодействие по историческим причинам ослабевало с запада на восток, давая соответственно различный результат. В центре на базе киевско-полтавского диалекта сформировался литературный украинский язык, по отношению к которому восточные диалекты воспринимаются как замусоренные русизмами, а западные - полонизмами. Так возникла нынешняя языковая ситуация (включая реальное двуязычие), столь характерная для Украины.

Однако и тогда существенно изменить евразийский менталитет наших предков все же не удалось - препоной стала православная вера. На протяжении длительного времени она, за сотни лет уже приспособленная к их менталитету, выполняла для них идентификационную функцию. Недаром столько сил было положено на внедрение унии, но социальный организм ее отторг. Мы так и остались малороссами. Успеха достигли только по отношению к небольшой части Украины, потом отошедшей к Австро-Венгрии.

Но это действительно был успех. В западной части Украины образовалось этакое «слоистое общество»: сверху немецкие чиновники, в середине польская экономическая и интеллектуальная «элита», а в самом низу крестьяне-русины. В условиях такого двойного гнета ради хотя бы иллюзорного утешения прильнешь к любой церкви. Проходили десятилетия, и под влиянием указанных факторов менталитет народа медленно, но неуклонно менялся, все дальше уходя от евразийского и все больше приближаясь к западноевропейскому. Одновременно вырабатывалась привычка покорно сносить снисходительно-высокомерное отношение «настоящих европейцев» - взамен на ощущение собственной избранности по отношению к остальным соотечественникам (самые-самые «національно-свідомі»!). Вот теперь и «маємо те, що маємо». В одной стране, при одной вроде бы национальности оказалось два совершенно разных народа.

Как именовать нашу народность, этнически происходящую из славяно-русского корня, в общем-то не суть важно. Можно и украинцами. Важно, что из этой народности не сформировалась и уже, скорее всего, никогда не сформируется «моя нація». Не сформируется, поскольку она цивилизационно разделена на исповедующие существенно различные ценности две неравные части, которые условно можно было бы назвать «малороссами» и «галичанами».

Сегодня господствующее положение в стране захватили галичане, «силовыми методами» и посредством манипулирования сознанием навязывающие свои представления подавляющему большинству нашего народа. Хвост вертит собакой! Им это, конечно, никогда бы не удалось, если бы они не опирались на «общеукраинскую» «элиту», страшно разобиженную на «империю», недостаточно оценившую их «таланты». Как раз интеллигенты-неудачники советского периода, разные там яворивские − бесталанные, но с непомерными амбициями, и составляют «пятую колонну» западноевропейской цивилизации, надеясь приобщившись «к Европе» избавиться наконец от жестокой «меншовартості».

Впрочем, «цивилизационное предательство» интеллигенции происходит в истории не впервые. Вот что писал по этому поводу А.Тойнби, в наиболее завершенном виде разработавший цивилизационную теорию: «Интеллигенция – это некоторый класс служащих связи, которые изучили все обычаи и законы вторгшейся в их общество цивилизации ... Интеллигенцию ненавидит и презирает ее собственный народ, поскольку она укоряет самым фактом своего существования. Пребывая в самой его сердцевине, она является постоянным живым напоминанием о ненавистной, но неизбежной чуждой цивилизации ... и одновременно она не приобретает ни славы, ни чести в стране, чьим манерам и обычаям она так старательно и мастерски подражает». Печальная картина, и как бы прямо с нас писаная…

А в нашем евразийском менталитете множество отличий от менталитета людей Запада. Но главное из них - между «нашей» общинной (коллективистской) психологией и «ихним» индивидуализмом. Являющиеся результатом многовекового исторического пути, эти особенности поразительно устойчивы. Глубинные ценности все еще сохраняются, несмотря на весьма активно корежащие нашу социальную психологию массированные воздействия. Их изменению препятствуют масса факторов - от народной памяти о славном прошлом до остатков православной религии.

Почему, скажем, и сегодня так агрессивно по отношению к последней настроена греко-католическая (униатская) церковь? Почему поп-расстрига Филарет-Денисенко пользуется таким покровительством наших «можновладців»? Потому что каноническое православие все еще является одним из препятствий для разрушения нашей цивилизации. Недаром сегодня даже коммунисты защищают православие. Они что, стали вдруг верующими, и готовы «работать подсвечниками» на манер многих вельможных экс-«верных марксистов-ленинцев»? Нет, конечно. Может, и не очень осознанно, они просто отдают должное той роли, которую в отношении цивилизационных ценностей сыграла православная религия. И продолжает играть - теперь уже не столько непосредственно (что бы там не говорили, религия сейчас окончательно и бесповоротно утратила свое былое общественное значение), сколько через тысячелетнее строительство того мощного культурного пласта, на котором во многом зиждется евразийская цивилизации.

Однако все усилия тщетны. Сегодня никто не в состоянии изменить сложившуюся ситуацию с нашей различной цивилизационной принадлежностью, с наличием различной ментальности в одной стране. Может когда-нибудь, со временем… А пока нужно признать существующую реальность, отказаться от попыток разрешения возникающих в связи с ней проблем «силовыми методами» и постараться наладить взаимовыгодное сотрудничество. Как нельзя более тут пригодились бы идеи федерализма. Однако «западенці», которым временно удалось околпачить часть народа в средней части страны, крепко надеялись вскоре подмять и остальных. Так что можно понять их недоумение и ярость, когда ситуация вдруг стала меняться. Но «малороссы» начали прозревать, и это уже, по-видимому, необратимо.