Гриффен Л.А. (Киев)

 

МАРКСИСТСКАЯ ТЕОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

 

Научное наследие К. Маркса и современные социальные процессы. Материалы международной научной конференции (Киев, 5-6 мая 2004 г.) / Под ред. Л.А. Гриффена и др. − Киев: «ЭКМО», 2004. – С. 7-17.

 

Согласно марксистским представлениям, материальные процессы являются основой всего общественного развития. Однако само это развитие - результат действия людей. А чтобы человек начал действовать определенным образом, материальные условия его жизни должны пройти «через его голову»,  преломиться в определенных формах общественного сознания. Одной из важнейших из них являются научные представления. Поэтому классики марксизма придавали такое большое значение разработке  теории общественного развития. Только она дает возможность правильно понять характер социальных процессов, а следовательно, и выработать адекватную линию действия.

В начале прошлого века, анализируя существующую общественную ситуацию в мире вообще, и в России в частности, создавая партию для ее изменения, Ленин опирался на теорию Маркса. Но он был далек от того, чтобы довольствоваться простым повторением его утверждений. Как последователь Маркса, Ленин не сомневался, что капитализм - необходимый этап развития общества, через который должны пройти все страны мира, в том числе, разумеется, и Россия. Из чего и исходил в своих политических решениях. Но при этом отнюдь не ограничивался общим утверждением. Что бы кто не говорил тогда о капитализме в России, Ленин, как истинный ученый-марксист, уже едва ли не в первой своей научной работе проводит именно научный анализ существующей ситуации. Только доказав научно развитие внутреннего капиталистического рынка, он дальше законно исходит из него как из факта. Другое дело, насколько сейчас мы можем считать сделанные выводы адекватными. Но это был истинно научный подход к делу.

Сегодня мы оказались в сложной ситуации. У нас произошли существенные общественно-экономические изменения, которые не были предусмотрены никакими теориями. События, произошедшие на территории Советского Союза в начале 1990-х годов и позже, оказали значительное влияние на ряд течений общественно-политической и экономической мысли, в том числе во многом изменилось отношение к марксизму. Немало бывших «верных марксистов-ленинцев» скоропостижно прозрели, и теперь называют марксизм не иначе как утопией. В то же время подавляющее большинство серьезных ученых в мире, как и раньше, считают Маркса наиболее выдающимся ученым последнего тысячелетия. Как ученый Маркс оказал неизгладимое влияние на всю область «общественных наук». Не только сторонники, но и противники Маркса до сих пор в значительной мере вращаются в очерченном им круге понятий и проблем. Потому его научное наследие, как и раньше (а в чем-то даже больше, чем раньше), необходимо изучать и использовать. Именно на нем и следовало бы опирать анализ произошедших процессов.

Но фактическое положение с этим «на просторах СНГ» достаточно безрадостно. Чаще всего анализ вообще носит чисто идеалистический характер: кто-то чего-то не понял, ошибся в определении курса или злонамеренно двинул не туда. И крайне редко проявляется материалистический, марксистский подход, базирующийся на раскрытии диалектики производительных сил и производственных отношений. А если и вспоминают об этом, то вслед за Троцким фактически сводят производительные силы к технике (особенно когда дело касается соотношения производительных сил в капиталистическом и социалистическом обществе), что, разумеется, не позволяет сделать сколько-нибудь правильных выводов, поскольку главной производительной силой является человек, а он-то как раз и не учитывается.

Если считать, что у нас правые и левые отражают интересы различных социальных групп, то вполне естественно, что и объяснения ими причин того, что с нами случилось, существенно различны, как различны и рецепты на дальнейшее. А вот в оценке того, что же именно произошло, имеет место трогательное единство - и правые, и левые свято убеждены, что у нас произошла реставрация капитализма. И хотя одних это радует, а других огорчает, но сам факт сомнения ни у тех, ни у других не вызывает. Ввиду дефицита времени не будем говорить о причинах такого единства. Главное, что, несмотря на наличие марксистской теории капитализма, такие утверждения носят не то что ошибочный, а вненаучный характер.

Получился-то какой-то очень уж странный «капитализм», никак не похожий на тот, которым занимался Маркс, но это никого, в том числе и многих нынешних «марксистов», не смущает. Маркс дал исключительно глубокий  анализ капитализма как способа производства. Им и следовало бы прежде всего руководствоваться, делая выводы о нынешнем способе производства у нас - именно так, как это в свое время сделал Ленин. Но может ли сейчас кто-нибудь назвать работу, в которой аналогичный анализ с марксистских позиций проведен применительно к нынешней ситуации? Проклятий и рыданий сколько угодно, а вот такой (подчеркнем, марксистской!, - апологеты много чего понаписали) работы нет.

А ведь имеются веские основания сомневаться не только в реставрации у нас капитализма в настоящее время, но и вообще в ее возможности. То, что имеет место в действительности, не отвечает важнейшим характеристикам данной общественно-экономической формации, а стало быть, в марксистском понимании капитализмом никак считаться не может.

Что же это такое − капитализм? Вопрос не праздный: частная собственность, рынок, эксплуатация свойственны отнюдь не только капитализму. Капитализм − это прежде всего капитал. А что такое капитал? Кто действительно читал Маркса, не мог не обратить внимания, что он − в различных местах, в различной связи, по различным поводам, многократно и упорно - повторяет: капитал − это самовозрастаюшая стоимость. Ну, о каком же «возрастании» может идти речь, если за последних полтора десятка лет продукт общественного производства у нас сократился более чем вдвое, а производительные силы разрушены сильнее, чем в результате войны? И возрастает она, эта стоимость, по Марксу, за счет единственного источника − прибавочной стоимости, за счет эксплуатации рабочей силы. А ведь только на Украине никому не нужной оказалась масса рабочей силы: по некоторым сведениям семь миллионов наиболее активных батрачествуют за рубежом, а в стране все еще существует безработица! Что-то не больно-то наши «буржуи» торопятся эксплуатировать эту рабочую силу…

Так-то оно так, скажут мне, но ведь нувориши-то богатеют! Безусловно − но за счет чего? Опять возвратимся к Марксу. Стоимость продукта состоит далеко не из одной лишь стоимости, созданной «живым» трудом.В высокотехнологичном обществе большая (!) ее часть − перенесенная стоимость труда «овеществленного», т.е. созданных ранее средств производства. Вот за счет «проедания» того, что за многие десятилетия было создано самоотверженным трудом всего советского народа, и богатеют «новые» русские, украинцы, казахи и т.д.

Имеют ли место инвестиции? Безусловно − но только краткосрочные, необходимые для «потребления» существующей инфраструктуры. А вот в саму инфраструктуру никто ничего не инвестирует, она только изнашивается («проедается»), средства производства истощаются и примитивизируются, рабочая сила в полном объеме не воспроизводится − ни по количеству, ни по качеству.

А имеет ли место эксплуатация? Ну, разумеется, если даже скудная зарплата регулярно не выплачивается. Эти паразиты сожрут все, что смогут, в том числе и всех нас (одна Украина уменьшилась уже на целую Норвегию, про Россию и говорить нечего), и все, что смогут урвать, вложат за рубежом. Рвут все, что плохо лежит. Но сама по себе прибавочная стоимость их специально не интересует: есть − хорошо, нет − и не надо. Они бы с удовольствием обошлись совсем без рабочих, если бы можно было на корню загнать (например, за рубеж) средства производства, да только по ряду причин их не купят. Приходится производить какой-то продукт. А без рабочего стоимость средств производства на продукт не перенесешь. Вот и вынуждены мириться с этим «лишним элементом». Зато когда рабочие объективно помогают грабить страну (как, например, в некоторых сырьевых отраслях), на зарплату не скупятся, про эксплуатацию не думают - лишь бы урвать побольше.

Чтобы с полным правом говорить о реставрированном капитализме, следовало бы показать, как именно у нас сейчас происходит то, что по Марксу является главным, определяющим капиталистическим процессом - движение капитала как самовозрастающей стоимости. Но не доказано даже, что такой процесс у нас вообще имеет место. Д - Т - Д' - вот открытая Марксом универсальная формула капитализма, то, что отличает его от любого другого способа производства. И пока научно не доказано, что она описывает процессы также и в нашем нынешнем обществе (именно здесь и сейчас, а не вообще, - это Маркс и без нас давно уже сделал), все стенания об эксплуатируемом пролетариате и эксплуатирующих его буржуях остаются только пропагандистской шумихой, а в теоретическом плане выеденного яйца не стоят.

Поскольку свое богатство нынешние «капиталисты» наживают не за счет капитализации прибавочной стоимости, а за счет некомпенсированного переноса стоимости средств производства на выпускаемую продукцию, ни о каких «буржуях» у нас и речи быть не может. Как и прежде, у нас правит бал номенклатура −­ теперь под наименованием «элиты». Конечно, нынешняя «элита» по сравнению с прошлой номенклатурой определенным образом поменяла свой состав. Но номенклатура всегда самообновлялась. И, тем не менее, посмотрите на данные статистики. Согласно им кадры «старой гвардии» составляют (по России, но в других регионах почти то же самое) в окружении президента 75%, подвизаются в качестве лидеров партий 57%, составляют так называемую «региональную элиту» 82%, входят в правительство 74%, а в «бизнес-элиту» 61% (состав «научных бонз» вообще практически не изменился). Вполне приличная преемственность!

Именно номенклатуре как определенной социальной группе, как и раньше, принадлежит сейчас и политическая, и экономическая власть, а вовсе не всяким там «олигархам». А если какой-нибудь Гусинский, Ходорковский, или, скажем, Лазаренко вдруг возомнит себя магнатом капитала западного типа, ему тут же «мягко» дадут понять, что он не прав. Вы можете себе представить, чтобы в начале ХХ века арестовали Рокфеллера или заставили эмигрировать Ротшильда? То-то же. А мы попались на удочку буржуазной ­ − вот именно! ­− пропаганды, и вслед за ней как попугаи толкуем о всевластии капитала. Разумеется, никакого капитализма у нас нет (имеет место самое что ни на есть паразитирование на прошлых достижениях социализма), и вряд ли он появится. Тому есть множество причин. За неимением возможности все их здесь рассмотреть, назовем только две: социально-психологическую и экономгеографическую.

Еще раз вернемся к Марксу. Как мы уже отмечали, основа социальных процессов материальна, но чтобы человек стал действовать, объективные условия должны пройти «через его голову». Так что непосредственный стимул к действию имеет социально-психологический характер. Маркс, вспомните, утверждал, что капитализм в обязательном порядке предполагает таких рабочих, которые считают существующее положение вещей естественным. А что у нас? Все исследования показывают, что большинство населения считает существующее положение несправедливым, а богатеев − ворами (в самом прямом смысле слова). Хуже социально-психологической основы для существования капитализма не придумаешь! Но нашим «теоретикам» хоть бы хны.

И второй момент. Капитализм, по Марксу, предполагает его всемирный характер, в принципе он охватывает «весь торгующий мир» при наличии конкуренции. При всемирном характере рынка региональные цены продуктов различаются мало, поэтому конкурентоспособность производства зависит в основном от затрат на него. А у нас вследствие особых географических условий эти затраты объективно выше, чем где бы то ни было в мире. Вследствие климатических условий и (в рамках территории СССР) большой протяженности у нас существенно выше и затраты на средства производства, и стоимость рабочей силы (речь не о нынешней нищенской цене последней − еще раз повторим: рабочая сила у нас сейчас в полном объеме не воспроизводится, идет ее хищническое потребление).

Это факторы объективные. Поэтому мы не только не можем наравне конкурировать с «цивилизованными» странами, но даже для эксплуатации «золотым миллиардом» непригодны. Непригодны сейчас. Вот если снизить число населения (России раз в пять, Украины раза в три), тогда да, вполне станем пригодными. К тому и идет. Вот тогда у нас действительно был бы капитализм (естественно, не «европейский», а «периферийный», «зависимый»). Согласимся ли мы с таким ходом событий − это уже другой вопрос.

Вот почему оставаясь на марксистских позициях признать «реставрацию капитализма» попросту невозможно. Это же не какая-нибудь реставрация Бурбонов, т.е. временная ликвидация власти новой господствующей социальной группы, и восстановление политической власти господствующей социальной группы прежней, опирающаяся на старую, все еще привычную (дворянскую) организацию, и на все еще мощную прежнюю (феодальную) идеологию. Речь-то идет о смене давно утвердившихся социально-экономических отношений другими. Причем состав господствующей группы изменился совсем уж незначительно. И это при том, что новая идеология не стала господствующей. Какая же это реставрация?

Мы здесь рассмотрели только один, хотя и очень важный пример того, как необходима для нас сегодня марксистская теории. И таких примеров можно привести множество. Казалось бы,  такая востребованность должна стимулировать бурное развитие теории марксизма. Но на самом деле ничего подобного нет. В чем же дело?

Недостатки в сегодняшнем развитии и применении теории марксизма значительной мерой коренятся не в научных, а в социальных проблемах. Исследователь в области общественных наук не может быть бесстрастным наблюдателем и «холодным» аналитиком. Он и сам принадлежит определенной общественной группе, и в своих выводах становится на сторону той или иной (не обязательно той, из которой вышел) общественной группы. Маркс в этом отношении также являл собой характерный пример.

Маркс был одним из самых выдающихся ученых в истории человечества. Более того: его теоретические исследования фактически впервые поставили так называемые общественные науки на действительно научный фундамент. Но Маркс, как отмечал Энгельс, никогда не был «чистым теоретиком». Научное кредо Маркса лапидарно выражено в его знаменитом одиннадцатом «тезисе о Фейербахе»: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». Маркс не только сочетал теоретическую работу с революционной. Он всю свою деятельность, и прежде всего научную, подчинял борьбе за социальный прогресс. Его исследования, направленные на постижение объективной истины, в то же время обосновывали необходимость и неизбежность замены существующего общественно-экономического порядка новым, более прогрессивным. Прогрессивной силой, заинтересованной в общественном прогрессе, он считал рабочий класс, и как теоретик стоял на позициях именно этой социальной группы, отражал интересы тех политических сил, которые были вызваны к жизни интересами этой группы, совпадающими с интересами социального прогресса.

Сегодня у нас ни одна политическая сила не заинтересована в научной истине - ибо ни одна из них не связывает свою судьбу с прогрессивными, имеющими будущее социальными группами. А они есть - это не мифический «пролетариат», а те, которых мы привыкли называть «трудящимися», т.е. рабочие, крестьяне, техническая интеллигенция. Конечно, все партии, именующие себя коммунистическими, клянутся в приверженности интересам рабочего класса. Более того, большинство их членов в это свято верует. Но не даром же классики марксизма писали, что «этикетка системы взглядов отличается от этикетки других товаров, между прочим, тем, что она обманывает не только покупателя, но часто и продавца». На самом деле доминирующими, как всегда, являются интересы господствующей социальной группы, которой у нас длительно была и все еще является номенклатура. Но сегодня это та социальная группа, которая уже исполнила свою социальную миссию и исторически обречена на исчезновение. Соответственно она не заинтересована в объективной истине. Отсюда и отношение к теории.

Все так называемые коммунистические партии сегодня отражают интересы номенклатуры - но не всей, а только той ее части, которая оказалась в оппозиции нынешним политическим режимам. Исключений нет. Но эта часть номенклатуры также неоднородна и не составляет монолитной социальной группы (отсюда так называемая «коммунистическая многопартийность»). Прежде всего она достаточно явственно распадается на две части. Одна, к которой в основном относится крупная и средняя номенклатура, достаточно успешно приспособилась к нынешним условиям, и соответственно отличается соглашательством, стремлением не столько к изменением ситуации, сколько к дальнейшему более полному приспособлению к ней. Политически это выражается в стремлении к «парламентскому» характеру партии.

Другая часть - преимущественно мелкая номенклатура - не смирилась с происшедшими переменами и стремится к изменению существующего положения. Но ее «мелкономенклатурная» (ср. с «мелкобуржуазной» во времена революции) «революционность» фактически сводится к восстановлению недавних порядков (т.е. опять-таки власти номенклатуры) - о, разумеется, очищенных от недостатков и соответствующим образом улучшенных! Ну и, понятно, имеется в виду заменить тех «слуг народа», которые так напортачили и предали интересы пролетариата, другими - компетентными и преданными (т.е. ими самими).

В России первая группа достаточно четко ассоциируется с КПРФ, а вторая - с РКРП. В других республиках, в частности, на Украине, такого четкого деления нет, и, скажем, в КПУ имеет место как то, так и другое течение (где-то в соотношении 3:1). Множество мелких партий, именующих себя коммунистическими, также отражают интересы тех или иных слоев именно мелкой номенклатуры. Соответственно интересам этих социальных групп и строится «теоретическая работа».

Что касается оппортунистических партий, то здесь такая работа фактически сводится к попыткам согласовать социал-демократические цели со старой фразеологией. А партиям «революционным» по указанным выше причинам вообще вполне достаточного того номенклатурного «марксизма-ленинизма», который на протяжении длительного времени осуществлял идеологическое обеспечение номенклатурного господства. Поэтому ни те, ни другие партии не заинтересованы в постижении объективной истины. А постоянные призывы к развитию теории своей глубинной основой имеют стремление согласовать со старой идеологической оболочкой имевшие и имеющие место в нашей жизни вопиющие факты, упрямо не желающие в эту оболочку втискиваться. Понятно, что на развитие марксизма во всех этих случаях рассчитывать не приходится.

Соответственно этому строится и «теоретическая работа». Истина рождается в спорах. Но споры − это именно то, чего на дух не приемлют «верные марксисты-ленинцы». Для них существует только та версия «марксизма», адаптированного к потребностям господствующей социальной группы советского общества − номенклатуры, которая в свое время была кощунственно названа «марксизмом-ленинизмом». Любая серьезная научная дискуссия немедленно обнажила бы несостоятельность старых догм. Они же давно уже превратились в узкую секту, признающую только свое «священное писание». К дискуссиям с теми, кто не приемлет их версию, они не снисходят − зачем, если им уже известна вся истина? Эти люди попросту не воспринимают не устраивающую их действительность. Для обычного ученого если действительность не совпадает с теорией, то нужно корректировать теорию. Для такого вот «верного марксиста-ленинца» − тем хуже для действительности: значит, это «неправильная» действительность. Высокомерное всезнание - характерная особенность таких «теоретиков».

Это ощущение всезнания вообще является весьма важным негативным моментом. Считается как бы само собой разумеющимся, что коль скоро ты объявил себя марксистом, то уже в силу этого море фактов и теорий тебе по колено. И вовсе не обязательно читать Маркса - достаточно его почитать, перебиваясь при этом полученными из третьих рук обрывками сведений. Еще Энгельс в свое время писал: «К сожалению, сплошь и рядом полагают, что новую теорию вполне поняли и могут ее применять сейчас же, как только усвоены основные положения, да и то не всегда правильно». Изучать Маркса - нелегкий труд. Его мало кто и изучает. И уж конечно «истинный марксист-ленинец» выше того, чтобы обращать внимание на научные результаты, полученные в рамках всяких так называемых «буржуазных теорий». В наше время кондовое невежество стало как бы даже достоинством для многих из тех, кто мнит себя марксистом.

Другая часть понимает, что позиция страуса − не самая удобная, и готова вносить коррективы в теорию. Но они не понимают другого − что «корректировать» марксизм можно только на основе самого же марксизма, разумеется, с учетом всех результатов изучения реальной действительности. Никакой науки о развитии общества, не базирующейся на всем том, что сделали классики марксизма, быть не может. Бесполезны попытки «подправить» марксизм, «осовременить» его, внося в него понятия из совершенно других систем координат − различных буржуазных социальных теорий. Начинают использовать такие понятия как «тоталитаризм», «средний класс», «социальная справедливость», «цивилизованные страны», «постиндустриальное общество» и множество других, подходящих марксизму как корове седло. В результате имеем массу ублюдочных «теоретических» построений, абсолютно беспомощных как в объяснении происходящих процессов, так и в прогностике. Так что здесь также наукой и не пахнет.

Несостоятельность теории фатально отражается на практической деятельности. Коль скоро имеем «реставрацию капитализма», то вполне логичным представляется стремление вернуться к социализму. Но здесь опять же требуется разработка теоретических проблем социализма, а она практически отсутствует. Например, несмотря на то, что большинство интересующихся этим вопросом опираются (вроде бы), на марксизм, сегодня не существует – хотя бы в первом приближении! –  согласия по самым животрепещущим его проблемам. Что говорить о теории, если даже по вопросу о том, был ли у нас социализм, существует множество различных, часто противоречащих друг другу, мнений. Как известно, Маркс изучал капитализм как естественноисторическое явление, как нечто объективно данное, что нужно понять из него самого. Нынешние же горе-марксисты по отношению к социализму поступают прямо противоположным образом: они, видите ли, уже заранее знают, каким должен быть «настоящий» социализм, и прилагают эту мерку к живой жизни. Мерка, естественно, не подходит. Тогда начинаются либо сетования, что социализма у нас вообще не было, либо упражнения с придумыванием ярлыков: социализм казарменный, государственный, мутантный, феодальный, демократический и т.д. и т.п. – каждый может вспомнить массу определений. Кто только не поупражнялся в их изобретении. Какая уж тут теория!

Так к чему же стремиться? При всем разнообразии представлений о том, что же мы хотим получить, почти все сторонники социализма сходятся в одном: нужно вернуть власть трудовому народу. Этот лозунг постоянно звучит в устах функционеров практически всех компартий, его провозглашают другие левые силы. И все дружно огорчаются, что несознательный народ «возвращать» себе власть не спешит, а на всяческих выборах в большинстве голосует за «буржуазных» деятелей, и с каждым разом все меньше - за коммунистов.

Только ведь мало огорчаться и удивляться, как-то и объяснять столь странное явление надо. Вот и объясняют – примерно так. Народ устал, ему приходится прежде всего заботиться о выживании. А тут продажные «буржуазные» СМИ оболванивают, телевидение сознанием манипулирует. Где уж темной несознательной массе разобраться!  А вся донельзя занудная левая пресса заполнена рыданиями и проклятиями. Ну и продолжают долбить про «капитализм» и «возврат власти» – авось проймет.

Не проймет. Как не забиты сейчас наши люди, но глаза-то имеют. И не дураки. Вы им про «буржуев», а они же видят, что бывший директор все на том же месте, что глава районной администрации – бывший первый секретарь или предрайисполкома… Вы трудящимся про «возврат власти», а они же знают, что и раньше ее не имели. Нет, не забыли советские люди не только великих преимуществ социализма, но и чувства униженности и бессилия перед давно превратившимися в особую касту «слугами народа», лжи и фарисейства официальной пропаганды, прославляющей бесправного «гегемона», «выборы без выбора» и другие прелести номенклатурного господства.

Классовое чутье – великая вещь! Большинство советских людей и раньше достаточно четко различало, где «мы», а где «они». Но терпели по привычке, среди рабочих процветал «пофигизм», витийствовала на кухнях интеллигенция. Сейчас положение изменилось коренным образом. Люди убедились воочию, что те, кто ими правил, проповедовали идеалы, в которые сами не верили, и как только это стало им выгодно, вдруг дружно «прозрели» и начали обливать грязью то, чему вроде бы поклонялись. Прорвалась ранее старательно маскируемая алчность, открыв безобразное подлинное лицо «слуг народа». И это предлагают «вернуть»?! Да избави бог! И не говорите об «исправлении ошибок» – общество развивается по объективным законам. Вон либералы сколько лет пытаются «подправить» капитализм, и что?

Что же нужно? А нужно развивать марксизм − единственно научную социальную теорию. Только тогда станет ясно, что прошедший этап социализма - великая и трагическая эпоха в нашей истории - ушел безвозвратно. Впереди новый этап. Какой? Вот чтобы это понять, и надо развивать теорию марксизма, а не пытаться приспособить доопытные представления полуторавековой давности к нынешней реальности. А как развивать − это в общем виде совершенно четко и однозначно выразил сам Маркс: «всякое развитие, независимо от его содержания, можно представить как ряд различных ступеней развития, связанных друг с другом таким образом, что одна является отрицанием другой». Соответственно и современный марксизм не может удовлетворяться классическими положениями, разработанными его основателями. Останавливаться на них в анализе современных социальных процессов − то же самое, что пытаться сегодня понять физический мир на основе ньютоновской классической физики.

Но современная социальная теория и не может быть чем-то иным, кроме марксизма. Для этого она должна оказаться той самой следующей ступенью по сравнению с классическим марксизмом. А это значит, что марксизм в своем развитии может и должен перейти, говоря словами Гегеля, «в свое иное». Обязательно в «свое», но не менее обязательно − в «иное»[1]. Ибо, по Марксу же, «ни в одной области не может происходить развитие, не отрицающее своих прежних форм существования». А бездумное повторение истин, открытых полтораста лет назад − это уже никакая не наука. Ибо для такой «науки», опять же говоря словами Маркса, «характерно, что то, что на определенной ступени исторического развития было ново, оригинально, глубоко и обоснованно, она повторяет в такое время, когда это плоско, отстало и ложно».

 Да, развивать марксизм жизненно важно. Но первое, что нужно сделать − это вернуться к аутентичному Марксу, очистить его учение от многолетних апологетических наслоений идеологических прислужников номенклатуры. Поскольку номенклатура установила жесткий идеологический контроль, с классическим марксизмом произошло то же, что в свое время отмечал Маркс относительно классической политэкономии, когда «беспристрастные исследования уступают место сражениям наемных писак, бескорыстные научные изыскания заменяются предвзятой, угодливой апологетикой». Номенклатура все еще «правит бал» − и справа, и слева. Поэтому возвратиться к классическому марксизму непросто, но крайне необходимо. Вот только останавливаться на нем в анализе современных социальных процессов недопустимо. Ибо «в научной работе, − писал В.И.Вернадский, − не только устанавливаются факты и явления, проводятся новые опыты и наблюдения, но непрерывно переделываются раз сделанные опыты, пересматриваются раз наблюденные факты и явления, непрерывно, возвращением к исходному, пересматриваются научные понятия».

Хотим мы того или нет, а нам придется идти именно этим путем. Решать данную задачу нынешним марксистам. Это огромная работа, которая потребует много сил и времени. Но прежде всего нужно четко отдавать себе отчет в ее настоятельной необходимости. Не признав и не приняв ее в общем виде, нечего надеяться на ее конкретное решение, в том числе и применительно к анализу современных социальных процессов.